Р'гул взял щётку, которой он обычно чистил дракона, и подошёл к Хату.
— Так что ты сказал по поводу тех разговоров? — произнёс он, продолжая начатую незадолго до того беседу.
«Тебе не надо лететь, говорят другие…» — печально произнёс Хат, подставляя всаднику свой немилосердно зудящий бок. Да, шкура Хата с возрастом потемнела, и сейчас старик бронзовый больше похож на коричневого.
— Кто говорит? — поинтересовался Р'гул, работая щёткой.
«Рамота, например, — ответил Хат. — Она в последнее время как-то присматривается к тебе, да и С’лела в своё время так же не оставляла в покое».
— А почему? — спросил Р’гул.
«Не знаю, — сказал Хат. — Почеши мне ещё вот здесь, шею возле спины».
Р'гул орудовал щёткой и раздумывал над словами дракона. Не оставляла в покое С'лела? Как это понять? И можно ли это понять сейчас, когда С'лела уже в живых нет вот уже почти Оборот? Он ощутил столь знакомый за последние несколько недель укол в сердце и остановился. Нет, если эти уколы так участились, тут, конечно, что-то не так... Ладно, после этого Падения он обязательно покажется Асклену, целителю Вейра, пообещал сам себе старый всадник. Да и его подруга Фелина его уже давно напоминает об этом.
«Обязательно покажись», — услышал его мысли Хат.
— Собираюсь, — подтвердил дракону Р'гул, — только мне надо непременно слетать на это Падение! Или я не всадник?
«Конечно, всадник!» — ободрил его Хат, и Р'гул понял, что дракон сейчас подобрал именно те слова, которые были нужны ему сейчас.
Р'гул закончил чистить дракона и оседлал его. Но почему сегодня так трясутся руки? Не иначе как тоже от недомогания.
«Нас ждут», — передал Хат, и они вышли на карниз вейра. В лицо ударил свежий предосенний ветер, взлохматил волосы Р'гула, выбившиеся из лётного шлема, и пробудил в сердце старого всадника прежние чувства молодости и отваги. Так, как это было десятки Оборотов назад, когда подросток Р'гул впервые летал на тогда ещё молодом Хате в компании таких же подростков Ф'лона и С'лела. О, Скорлупа, как же это было давно! И неужели из этих троих мальчишек остался он один?
Р'гул забрался в седло, и Хат спланировал вниз, в чашу Вейра. Как же он был красив в свете начинающегося дня! Пусть всадник уже давно не был Предводителем Вейра, это был его дом, его родной и любимый дом, который останется таким навсегда, до конца его дней.
Внизу уже собрались все всадники крыла, которое он возглавлял. Среди них находился и его сын, коричневый всадник Р'фел, который участвовал в сражении с Нитями всего второй раз. Р'фел был поздним ребёнком — Фелина родила его Р'гулу, когда тот прожил уже более шестидесяти Оборотов... Поэтому он любил Р'фела, как и любого позднего ребёнка, и гордился тем, что сын после нескольких неудачных попыток Запечатления всё-таки стал всадником.
К вылету на Падение приготовилось не только его крыло — здесь собрались все боеспособные драконы Бендена. Это был весь цвет родного Вейра, и сердце старого всадника переполнила гордость за него и за то общее дело, которое они все вместе делали для Перна. О, Скорлупа, как это прекрасно — видеть огромных сильных драконов, осёдланных, полных сил, готовых к трудному делу! И Р'гул с радостью осознавал, что он тоже один из этих людей, ожидавших приказа взлететь и сразиться. Каким же он был глупцом, что не верил когда-то в возвращение Нитей!
Когда Р'гул подлетел к своему крылу, всадники, сидя на драконах, приветствовали командира поднятыми руками. Р’гул в ответ кивнул головой. Да, они, как всегда, вылетали на Падение, и, как всегда, кого-то из людей или драконов недосчитаются ранеными. Он снова почувствовал знакомый укол в сердце и постарался не обращать на него внимание. Сейчас были дела и поважнее. Р'гул осмотрел драконов своего крыла и убедился, что каждый несёт достаточное для грядущего сражения количество огненного камня.
В этот момент всадники Бенден-Вейра увидели садящегося на один из каменных карнизов Мнемента с Ф'ларом на спине. Р’гул уже давно забыл, как когда-то не признавал Ф’лара своим вождём и считал его ни на что не годным юнцом. Но всё изменилось при первых же сражениях Вейра с Нитями под руководством молодого Предводителя, и теперь он через Хата и Мнемента внимательно слушал приказы Ф'лара. Накануне на совещании в вейре Предводителя тактика сражения была обговорена между ним и всеми командирами крыльев.
«Мнемент говорит, взлетаем и действуем, как договорились вчера», — передал Хат.
Мнемент поднялся в воздух, ведя за собой все крылья Бенден-Вейра. Ах, какое это было мощное и прекрасное зрелище!
Падение планировалось над границей между Восточным Лемосом и Западной Битрой, и крылья вышли из Промежутка таким же правильным строем, каким вошли туда. Р'гул знал, что Ф'лар требовал от наставников молодых всадников, чтобы они тренировали молодёжь, как летать таким строем. Ведь дисциплина и построение очень важны, чтобы в сражении вовремя заметить скопления Нитей и грамотно уничтожить их. И в этом Р'гул был абсолютно согласен с Предводителем.
Как только Вейр вышел из Промежутка, всадники увидели впереди надвигающуюся тёмную полосу, секунда за секундой становящуюся всё больше. Нити. Сколько бы ни встречали всадники своего врага, они раз за разом всё равно чувствовали трепет перед грядущей угрозой. Р'гул помнил, сколь малое число драконов участвовало в первых сражениях с Нитями много лет назад, и, несмотря на тренировки во время Интервала, не мог поначалу усвоить все премудрости битвы — ведь у всадников Бендена не было настоящих боевых навыков. Всё приходилось усваивать прямо в бою. Р'гул помнил, с какими покрасневшими глазами после бессонных ночей, проведённых над Записями, появлялся Ф'лар на совещаниях командиров настолько немногочисленных крыльев Бенден-Вейра, что занята оказывалась едва ли четвёртая часть стульев возле стола в комнате совета. Молодой Предводитель изо всех сил старался изучить все тонкости сражений с Нитями и применять их на практике. Но действительность была жестокой. Сколько и драконов, и всадников страдало в первых сражениях! И хотя Лесса привела с собой Древних, сражения оставались жестокими.
И закипела битва! Р'гул отважно повёл крыло навстречу древнему бездушному врагу. Всадники крыла рассредоточились и ринулись в бой. Среди всадников Бенден-Вейра было много молодых, проходящих сегодня боевое крещение, и Р'гул знал, что в его крыле тоже были таковые, например, сын. Да, постаралась старшая королева родного Р'гулу Вейра! Теперь-то есть кому сражаться с Нитями, и теперь на Падения вылетал настоящий цвет Бенден-Вейра — сильные, хорошо обученные всадники!
Р'гул, сидя на шее Хата, высматривал уже начавшими терять былую зоркость глазами скопления Нитей. Коленями он чувствовал в шее Хата еле ощутимую вибрацию — это дракон изо всех сил сдерживал огонь, рвущийся наружу. «Потерпи, Хат, — попросил дракона старый всадник, — скоро, вот-вот…» И они увидели большой клубок Нитей, неумолимо падавший на зеленую рощицу внизу. Р'гул направил дракона навстречу врагу, и Хат, широко открыв пасть, выдохнул мощный поток пламени, превратив смертоносный клубок в безвредную сажу.
Сражение превратилось в своеобразную музыку, даже скорее, танец с неповторимым ритмом и темпом. Драконы то уходили в Промежуток, уворачиваясь от Нитей, то возвращались, снова включаясь в битву. Р'гул заметил, как Берент, коричневый дракон его сына, искусно вклинился между двумя клубками Нитей и обильно поливал их огнём. «Очень опасная тактика», — мелькнуло в голове Р'гула, и старый всадник быстро пообещал себе поговорить об этом с сыном после сражения. Только бы не забыть!
В одну из пауз между атаками краем глаза он заметил внизу золотой блеск и глянул туда. Да, это было целое крыло золотых, и среди них, хоть и с огнемётом, с Нитями билась Лесса, Госпожа Вейра. Какая пропасть пролегла между сопливой девчонкой из холда, вчерашней замарашкой, и нынешней сильной опытной всадницей и властной Госпожой Вейра! На мгновение Р'гулу стало стыдно, что он так не уважал тогда Лессу.
Р'гул честно сражался вместе со всеми всадниками Вейра. В конце концов битва стала напоминать нечто единое целое, в котором каждая часть трудится на общее благо. Р’гул видел, как двое всадников уничтожали нависшее над третьим скопление Нитей, в то время как дракон того сжигал врага прямо перед собой.
Хат и остальные бронзовые драконы действовали в самой гуще Нитей и жгли их самые крупные клубки. Хоть Хат и был стариком, но Р'гул чувствовал, как он сражается наравне с молодыми, а кое в чём даже превосходит их. Казалось, он попросту хочет наверстать свои молодые годы, которые провёл в бездействии в отсутствие Нитей. Вот Р'гул потянулся за огненным камнем и с ужасом обнаружил, что в седельных мешках камня нет. Что же делать?
«Тимет летит на помощь», — передал Хат, и его всадник, приглядевшись, действительно увидел подлетавшего к ним молодого синего дракона, нагруженного четырьмя объёмистыми мешками. Очевидно, он сделал паузу в сражении и летал в Вейр, где и запасся.
Р'гул с еле скрытым облегчением принял два из четырёх мешков и они с Хатом продолжили биться. Много Нитей уже уничтожил Вейр, и в их поначалу сплошной стене ощутимо зияли прорехи. Отсутствовала уже часть зелёных и синих драконов: они, по всей видимости, улетели в Вейр, потому что эти драконы не были такими сильными, как даже бронзовый старик Хат.
Всадники уже было начали понемногу расслабляться, как увидели на горизонте встававшую серой тучей новую угрозу. Они услышали через своих драконов резкий ментальный приказ Мнемента, исходивший от Ф'лара: «Нити возвращаются! Все назад!»
Из Промежутка вынырнули вернувшиеся из Вейра и отдохнувшие драконы с новым запасом огненного камня. И снова закипела битва. Р'гул опять почувствовал предательский и очень хорошо знакомый укол в сердце, да такой, что у него на миг перехватило дыхание, и он даже слегка покачнулся в седле. Говорила же ему Фелина, говорила не летать сегодня на Падение. Но он не мог полететь — ведь он как-никак командир крыла. «Тебе плохо. Давай вернёмся в Вейр», — услышал он бесплотное предложение Хата, но не согласился с драконом и остался.
Сражение продолжалось, и пелена Нитей вновь стала редеть. Тут Р'гул увидел, что его сын Р'фел погнался за клубком Нитей, начавшим было опускаться на беззащитную растительность. Другой клубок тем временем норовил упасть на самого увлёкшегося Р'фела. Р'гул сначала как зачарованный следил за этим, пока Нити чуть не оказались в опасной близости от плеча молодого всадника. «Сейчас же его ранит! — мелькнула в голове старого всадника ужасная мысль, сменившаяся недоумением. — Неужели их на занятиях не научили уворачиваться от Нитей?» Р'гул, не помня себя, дал команду Хату и они рванулись на помощь.
Хат полыхнул пламенем, Нити вовремя сгорели и упали. Р’гул истошно завопил сыну:
— В Промежуток! Лети в Вейр! Спасайся!
Берент исчез, и Р'гул понял, что они с драконом успели спасти сына. Хат со своим всадником обменялись ментальными импульсами облегчения.
Но вдруг Р'гул схватился за грудь: его сердце сжало сильной давящей болью, словно ремесленник бочку — стальными обручами. От боли он согнулся в седле пополам так, что едва не коснулся лбом шеи дракона и понял: пора спасаться самому. Попросил Хата передать заместителю командира крыла коричневому всаднику Л'зану принять командование крылом. Задыхаясь и чуть не лишаясь чувств, из последних сил он передал Хату ориентиры Вейра…
Только они появились над чашей Бенден-Вейра, как Р'гул потерял сознание. Он уже не слышал, как Хат в панике известил весь Вейр о несчастье, постигшем его всадника…
*
Р'гул лежал в вейре без сознания. Над ним хлопотал Асклен, молодой мастер Цеха Целителей, ученик мастера Олдайва, недавно назначенный на пост целителя Бенден-Вейра. Молодой целитель вот уже целый час возился над бесчувственным телом старого всадника, но безуспешно — ведь он лишь недавно стал мастером, и его познаний очень не хватало при этом недуге. Р'гул продолжал лежать без движения.
Асклен уже начал отчаиваться, как в Вейр стали возвращаться всадники, летавшие на Падение. Ф’лар и Лесса, едва покинув сёдла, узнали о несчастье, случившемся в Бендене, и бросились в вейр целителя.
— Что с ним? — с порога спросил Асклена Ф'лар, одним взглядом окинув вейр и оценив обстановку.
— Предводитель, я не знаю, что делать! — в отчаянии воскликнул молодой целитель. — Ничего не помогает!
— Я распоряжусь, — Госпожа Вейра Лесса не стала откладывать дела в долгий ящик и повернулась к выходу. Она готовилась отдать распоряжение Рамоте, чтобы та связалась со сторожевым драконом Форт-холда о том, чтобы привезли мастера Олдайва.
Спустя двадцать минут, показавшихся всем присутствующим часами, в вейр вошёл мастер Олдайв и торопливо приблизился к постели больного. Старый всадник приподнимался на постели, широко открывал рот, хрипел; его скрюченные пальцы судорожно мяли простыню. За пределами вейра, с карниза, был слышен рёв Хата, и ему вторили все остальные драконы Вейра.
— Что с ним? — встревоженно спросил ученика мастер.
— Сердечный приступ… — дрожащим голосом ответил учителю Асклен. — Он вернулся со сражения уже без сознания и я не знаю, что делать… Я видел подобные случаи, но здесь ничего не помогает.
— Сейчас разберёмся, — деловито произнёс Олдайв, принимаясь за работу. Сначала он положил на лицо Р'гула тряпицу, которую смочил какой-то жидкостью, потом принялся смешивать в маленьком стаканчике известные ему настойки.
Всем показалось, что Олдайв проделывает свои манипуляции слишком медленно, и, переводя взгляд то со страдающего Р'гула, то на работающего Олдайва, они, казалось, беззвучно умоляли целителя поторопиться. Асклен следил за действиями учителя с напряжённым вниманием — ведь всё, что он видит сейчас, пригодится ему в дальнейшем.
Мастер Олдайв подошёл к Р'гулу и попросил присутствующих помочь ему приподнять больного. Потом он поднёс к его рту стаканчик с настойками, но не успел дать больному столь нужное ему снадобье. Р’гул, в очередной раз не отдавая себе отчёта, судорожно дёрнул рукой и, выбив из руки целителя стаканчик, пролил лекарство. Олдайв, с досады покачав головой, отошёл к столу, чтобы сделать новое. Остальные продолжали придерживать больного.
Сев на край постели, мастер Олдайв крепко обхватил голову старого всадника, поднёс к его рту лекарство и принялся поить его с ложечки. Пару ложек Р'гул выпил, но следующая вытекла у него изо рта. Потом голова Р'гула безжизненно поникла, его тело выскользнуло из рук Ф'лара, Лессы и Асклена, продолжавших его удерживать. Старый всадник обмяк и неподвижно замер.
Несколько мгновений спустя обитатели Бенден-Вейра, которые остались снаружи, увидели, что Хат, доселе сидевший на карнизе и временами беспокойно хлопавший крыльями и без конца рычавший, с истошным, почти человеческим криком внезапно соскочил с него, взлетел высоко в небо и словно растаял в его безбрежной глубине. Почти сразу весь Вейр пронизал ни с чем не сравнимый звук — драконы всего Вейра, задрав головы, подняли протяжный тоскливый то ли стон, то ли плач. Этот звук, казалось, острым ножом пронзил души, и все с ужасом поняли, что случилось непоправимое. Поняли это и те, кто находился в вейре, где лежал Р'гул.
Ф'лар мрачно молчал. Да, ему Р’гул долгие годы был только старым занудой. Он помнил день, когда Р’гул стал Предводителем Вейра после его отца, Ф’лона, и терзавшее его чувство ревности к памяти отца. Как этот упрямец не верил в возвращение Нитей и едва не погубил Перн. Но сейчас то, что осталось от старого всадника, вызывало лишь грустные и печальные мысли и даже чувство жалости.
Лесса тоже молчала. Ей вспомнились бесконечные придирки Р'гула, когда она под его руководством усваивала всё то, что необходимо было знать Госпоже Вейра... И чувство досады при словах Р'гула «Королевы не летают», и как ей в те минуты страстно хотелось взлететь высоко в небо и парить там наравне с остальными всадниками. А сейчас это было тело человека, который долго прожил на свете, славно потрудился при жизни и умер в почёте.
Асклен, сидя в углу, был погружён в свои мрачные мысли, а Олдайв догадался об этом и сел рядом.
Их мысли прервал приход Р'фела. Коричневый всадник зашёл в вейр и остановился, не решаясь подойти к кровати.
— Отец! Нет! — наконец бросился он к телу. Упав рядом с ним на колени, он разрыдался совсем по-детски. Скорее всего, не хотел поверить в смерть отца, хотя прекрасно видел Хата, исчезнувшего в Промежутке. Но его можно было понять — ведь несмотря на то, что Р'фел традиционно воспитывался в другой семье, в его жизни отец принимал живейшее участие и был в курсе всех дел сына.
— Р'фел! — подошёл к нему Ф'лар и, взяв молодого всадника за плечи, поднял его. — Понимаю, тебе сейчас очень нелегко. Но твой отец был уважаемым командиром крыла. Он прожил долгую и славную жизнь. Он отважно сражался, честно исполнял свой долг всадника и умер как настоящий Крылатый.
При этих словах Предводителя Р'фел выпрямился и прошептал:
— Я никогда тебя не забуду, отец! Никогда, клянусь Скорлупой. И тоже буду сражаться.
— Конечно не забудешь, — подтвердил Ф'лар и добавил, сжимая рукой плечо Р'фела. — А теперь давай, пойдём. Смотри, Госпожа Лесса и остальные уже вышли отсюда.
Вслед за Предводителем молодой коричневый всадник вышел из вейра, бросив последний взгляд на отца.
*
Похоронить Р'гула решили на следующий день по обычаю всадников — в Промежутке. Собрался весь Бенден-Вейр — от Предводителя и Госпожи Вейра до мальчишек с кухни. Все они стояли в чаше Вейра и ждали, когда всадники крыла Р'гула вынесут тело своего командира.
Вот, наконец, и они. Сверху показались четверо драконов, которые несли натянутую между ними сеть с лежавшим в ней продолговатым свёртком — телом старого всадника. Они спустились в чашу и бережно опустили свою ношу на землю. Вперёд вышел Ф'лар и остановился рядом с покойным.
— Жители Бендена! — обратился Предводитель ко всему Бенден-Вейру. — Сегодня мы прощаемся с замечательным всадником, командиром крыла, нашим Р'гулом. Да, он раньше и предполагать не мог, что Нити вернутся, и ему когда-то придётся с ними сразиться. Но за те годы, что он сражался, мы все видели, что это отважный и преданный Вейру и Крылатым всадник. Давайте пожелаем ему вечного полёта в Промежутке!
Обитатели Бендена печально, а некоторые и мрачно молчали, лишь согласно кивая при перечислении заслуг Р'гула.
— Бенденцы! — взяла слово Лесса, когда Ф’лар уступил ей место. — Давайте сегодня пожелаем Р'гулу чистого неба, хорошего полёта, а также попутного ветра Хату, его дракону.
После этого кратко выступили командиры остальных крыльев. Все они тоже вспоминали о старом всаднике только хорошее и говорили ему прощальные слова.
Когда все желающие высказались, к телу Р'гула снова подошли те четверо всадников, которые принесли покойного сюда. Их драконы снова взяли в передние лапы углы сетки, оттолкнулись задними и взлетели. Вот так же Вейр прощался и со С'лелом Оборот назад, и теперь всё повторялось.
Жители Бенден-Вейра, подняв головы, следили за тем, как четверо драконов поднимались с сеткой всё выше и выше, пока совсем не исчезли в пасмурном небе, грозившим пролиться дождём. Казалось, в трауре сама природа.
Четыре всадника вновь появились в небе над Бенден-Вейром уже без сетки. Упокоился Р'гул, бывший бронзовый командир крыла и бывший Предводитель Вейра. Но в Вейре о нём останется только хорошая память как о всаднике, оказавшимся верным своему долгу в великой и необходимой борьбе с Нитями.